Владимир Даль Поэт как вождь в период немецкой классики. Клопшток, Гердер, Гёте, Шиллер, Жан-Поль, Гёльдерлин Коммерель Макс

Настоящее издание — первая книга Рихарда Поле, молодого исследователя из университета Мартина Лютера в Галле, вышедшая в 2017 году. Автор исследует тему крайне интересную, но почти неизвестную — «переоткрытие» Платона в Германии в период между началом ХХ века и наступлением национал-социализма. Он показывает, насколько разительно отличается от традиционного образ Платона, созданный усилиями тех немецких авторов, которые сумели, преодолев консерватизм классической науки об античности, вырвать Платона из рук филологов. Новый Платон, представленный как образец для подражания, наставник и учитель человека и государства, оказался слишком близок к образу вождя-фюрера, который культивировался национал-социалистской идеологией. Естественно, после денацификации Германии об этом образе Платона стараются не вспоминать, и в современном платоноведении он неизвестен

Предлагаемое монографическое исследование посвящено генезису метода науки в наукоучении И.Г. Фихте, Творчество которого отмечено стремлением строго обосновать не только её содержание, но и форму • В качестве приложения публикуются впервые осуществленные переводы статей И.Г. Фихте "Об основание нашей веры в божественное мироправление", "О различии духа и буквы в философии" и "Об оживлении и повышении чистого интереса к истине", а также вводной части одного из первых опубликованных произведений Г.В.Ф. Гегеля "Вера и знание, или рефлексивная философия субъективности в полноте своих форм как философия Канта, Якоби, и Фихте" • Книга предназначается всем интересующимся актуальными проблемами развития науки и культуры

Сочинение, принадлежащее перу Эрнста Бертрама (1884-1957), одного из последних биографов Фридриха Ницше, скрупулезного исследователя творчества и самого феномена европейской мысли под именем "Ницше", несомненно займет не последнее место в ряду философских трудов, публикуемых издательством "Владимир Даль". Озаглавленное автором как "Опыт мифологии", оно на самом деле представляет собой попытку связать основные идеи и парадоксы немецкого философа с фундаментальными мифологическими символами, "архетипами" европейской культуры. Грандиозная фигура Ницше и его изобилующая противоречиями жизнь предстают в "Опыте" Бертрама рядом аллегорических картин, служащих иносказаниями для тысячелетий многотрудной и неоднозначной истории западной философии. Угол зрения, под которым Ницше рассматривается в книге, предлагаемой вниманию отечественного читателя, характерен для ученика и соратника Стефана Георге, одного из основоположников и теоретиков "искусства для искусства", считавшего, вслед за Гёте, что все случившееся становится образом, все живущее - легендой, вся деятельность - мифом

Жан Борелля известен как неортодоксальный теолог, в работах которого соединяется влияние кардинала Анри де Любака, одного из крупнейших религиозных мыслителей-католиков XX столетия, и традиционалиста Рене Генона. Генон, согласно Ж. Борелля, открыл современному европейцу священную науку (в первую очередь символизм и космологию), а также предоставил в его распоряжение новый язык, посредством которого можно говорить о метафизике с математической точностью • В религиозной истории Запада гнозис оказался отодвинутым на второй план, в силу чего вера и разум оказались разделенными. Закономерным следствием этого разделения стал всеобщий духовный кризис европейской цивилизации. Преодоление этого кризиса Ж. Борелля видит в возвращении к гнозису, к его нераскрытым возможностям

Как явствует из заголовка, лекционный курс, прочитанный летом 1936 года во Фрайбургском университете, посвящен рассмотрению одноименного трактата Фридриха Шеллинга «О сущности человеческой свободы», в котором философ, утверждая, что рассмотрение свободы «вводит в глубочайшее средоточие философии» (чего, как отмечает Хайдеггер, в свое время не понял Гегель, заявивший, что в этом трактате Шеллинг был занят рассмотрением лишь одного из философских вопросов), анализирует ее природу в ракурсе более исходного понимания бытия, опровергающего спинозистский детерминизм, способный устоять лишь на исповедании незыблемой предметной самотождественности, характерной для субстанции как вещи, и рушащийся при исконном осмыслении бытия как воли • Размышляя в теологической парадигме и вводя понятие становящегося Бога, Шеллинг, по мысли Хайдеггера, пытается выйти за рамки традиционного метафизического мышления, и здесь захватывающе интересным становится экзистенциальное его прочтение, осуществляемое Хайдеггером: в анализе более исконной структуры бытия, предлагаемой Шеллингом, предвосхищающим образом проступают черты экзистенции, а в упомянутом становлении Бога уже дает о себе знать та исконная временность, из которой лишь потом проистекает традиционное, расхожее понятие времени

Как учили математику дети сто и двести лет назад? Над какими задачками они сидели вечерами? В этой книге собраны самые интересные задачи, которые задавали учителя нашим прапрадедушкам и прапрабабушкам. .Попробуйте решить их! И чтобы проверить ответ и получить объяснения, загляните в конец книги

Книга профессора Института истории СПбГУ Александра Пученкова посвящена истории Гражданской войны на Юге России в период с ноября 1917 по декабрь 1918 г. — в первый год существования Добровольческой армии, проделавшей за это время впечатляющий путь от маленького офицерского отряда, каким изначально была «Алексеевская организация», до Вооруженных Сил на Юге России — флагмана антибольшевистского движения. В центре внимания автора — история зарождения и формирования Добровольческой армии, идеология Белого движения, отношения между ее вождями, духовный облик первых добровольцев, история легендарных Ледяного и Второго Кубанского походов

Работа Мартина Хайдеггера "Немецкий идеализм (Фихте, Шеллинг, Гегель) и философская проблематика современности" возникла в ходе подготовки лекционного курса для летнего семестра 1928 года, и основное место в ней уделено исследованию философии Фихте. Хайдеггер начинает с подробной интерпретации трех основоположений "Наукоучения", после чего переходит к основаниям теоретического знания и к науке практического. Далее следует краткий фрагмент о Шеллинге как промежуточном звене в истории немецкого идеализма. Наконец, в качестве введения к философии Г егеля, предлагается обсуждение его раннего трактата о различии между системами Фихте и Шеллинга, а завершает работу рассмотрение проблемы начала в гегелевской "Логике"

Сборник открывается острым и глубоким теоретико-политическим памфлетом "Гитлер - злой рок Германии" (1931), одной из основных тем которого стало исследование того, каким путем и в силу каких обстоятельств восточнопрусское юнкерство и высшие офицеры рейхсвера решились оказать новоявленному немецкому фюреру решающую поддержку и начали возлагать на него свои политические надежды. Своеобразный эпилог к этой брошюре образует другая работа Никиша - "Ошибка немецкого бытия" (1945), в которой анализируется послевоенная ситуация поражения и раскола Германии. В издании впервые публикуется девятая глава, запрещенная советской цензурой и содержащая развитие основной идеи Никиша - идеи о "большой Швейцарии", объединенном немецком государстве, предназначенном служить связующим мостом между Востоком и Западом

В основе книги лежит текст Гиффордских лекций, прочитанных Вернером Йегером в Сент-Эндрюсском университете (Шотландия) в 1936 году • В намерения автора не входило написание очередного очерка истории ранней греческой философии, поэтому в своей книге он касается только одного аспекта учений первых философов Греции — их взглядов на религию и божественное. Йегер сравнивает философские суждения о божественном с теогониями и утверждает, что обе эти ветви религиозной мысли имеют общий корень в греческой народной религии. Он выступает против популярной концепции особого теологического периода в истории греческой философии и отмечает, что отцом греческой теологии справедливо называют Платона, который первым использовал это слово, и, очевидно, был и ее создателем — и в «Государстве», и в «Законах» философия в ее высшем проявлении предстает как теология

В одном из своих главных сочинений выдающийся немецкий мыслитель Карл Лёвит исследует истоки и последствия исторического сознания Запада, принявшего форму «философии истории». Идя в обратном направлении — от Тойнби, Шпенглера и Буркхардта к Новому и Ветхому Заветам, — он прослеживает далеко не прямой путь становления модерного понятия истории и соответствующего ему опыта времени. Один из ключевых вопросов данной книги касается смысла «секулярности» и «секуляризации»: Лёвит пытается прояснить, каким образом и в каких именно аспектах секулярная философия истории (другой, согласно Лёвиту, не существует) наследует и оспаривает свои христианские истоки. Изгнание богов, осуществленное христианством, и секуляризация, которой оно дало начало, осмысляются Лёвитом в свете трагического опыта первой половины XX века: его исследование ведо?мо вопросом о том, как западный человек оказался готов к принятию радикальных нигилистических учений

Забытая соотечественниками и почти не известная за пределами Германии, «Держава» Фридриха Хильшера — это еще одна версия той интеллектуальной тектоники Веймарской республики, что сопровождала величайшую трагедию двадцатого столетия. Стремление автора преодолеть Шпенглера и Ницше, взглянуть на Гёте как на пройденный этап, протянуть цепь времен от Бисмарка до Арминия часто содержит больше эмоций, чем логики, скорее романтику, нежели мессианский фатализм, и выдает желаемое за действительное куда чаще, нежели об этом подозревал сам Хильшер. Отчаянная смелость 28-летнего философа — выразить в одной книге «наше все» — удерживает внимание читателя до последней страницы. Внимания заслуживает не только широчайшая эрудиция автора, но и его мужество пойти ва-банк, объявив именно себя — за два года до поджога рейхстага, через шесть лет после самоубийства Артура Мёллера ван ден Брука и посреди Великой депрессии — создателем «первой основополагающей работы о националистическом мировоззрении, его предпосылках, задачах и целях»