Владимир Даль Логика и существование. Очерк логики Гегеля Ипполит Жан

Сочинение, принадлежащее перу Эрнста Бертрама (1884-1957), одного из последних биографов Фридриха Ницше, скрупулезного исследователя творчества и самого феномена европейской мысли под именем "Ницше", несомненно займет не последнее место в ряду философских трудов, публикуемых издательством "Владимир Даль". Озаглавленное автором как "Опыт мифологии", оно на самом деле представляет собой попытку связать основные идеи и парадоксы немецкого философа с фундаментальными мифологическими символами, "архетипами" европейской культуры. Грандиозная фигура Ницше и его изобилующая противоречиями жизнь предстают в "Опыте" Бертрама рядом аллегорических картин, служащих иносказаниями для тысячелетий многотрудной и неоднозначной истории западной философии. Угол зрения, под которым Ницше рассматривается в книге, предлагаемой вниманию отечественного читателя, характерен для ученика и соратника Стефана Георге, одного из основоположников и теоретиков "искусства для искусства", считавшего, вслед за Гёте, что все случившееся становится образом, все живущее - легендой, вся деятельность - мифом

Жан Борелля известен как неортодоксальный теолог, в работах которого соединяется влияние кардинала Анри де Любака, одного из крупнейших религиозных мыслителей-католиков XX столетия, и традиционалиста Рене Генона. Генон, согласно Ж. Борелля, открыл современному европейцу священную науку (в первую очередь символизм и космологию), а также предоставил в его распоряжение новый язык, посредством которого можно говорить о метафизике с математической точностью • В религиозной истории Запада гнозис оказался отодвинутым на второй план, в силу чего вера и разум оказались разделенными. Закономерным следствием этого разделения стал всеобщий духовный кризис европейской цивилизации. Преодоление этого кризиса Ж. Борелля видит в возвращении к гнозису, к его нераскрытым возможностям

Работа Мартина Хайдеггера "Немецкий идеализм (Фихте, Шеллинг, Гегель) и философская проблематика современности" возникла в ходе подготовки лекционного курса для летнего семестра 1928 года, и основное место в ней уделено исследованию философии Фихте. Хайдеггер начинает с подробной интерпретации трех основоположений "Наукоучения", после чего переходит к основаниям теоретического знания и к науке практического. Далее следует краткий фрагмент о Шеллинге как промежуточном звене в истории немецкого идеализма. Наконец, в качестве введения к философии Г егеля, предлагается обсуждение его раннего трактата о различии между системами Фихте и Шеллинга, а завершает работу рассмотрение проблемы начала в гегелевской "Логике"

Шестьдесят восьмой том клостермановского собрания сочинений Хайдегтера включает в себя две работы, посвященные одному из важнейших моментов в истории европейской метафизики - философии Гегеля. Понятия "негативности" и "опыта" становятся центральными для продумывания гегелевской абсолютной метафизики в горизонте истории бытия. Для выяснения фундаментального смысла философии Гегеля Хайдеггеру требуется принять такую точку зрения, которая была бы адекватна предмету, и исходить из принципа, способного осветить строение гегелевской системы в применении ко всем областям природы, искусства, морали, права и религии. Более высокую позицию по отношению к гегелевской философии занять нельзя, поскольку ее в рамках самосознания духа просто не существует

Перед вами новый Гегель, совсем не такой, каким мы привыкли его видеть. Кое в чем историю его жизни биографы передали неверно. пришло время заново открыть Гегеля. особое внимание - с риском увлечься перестановкой акцентов - в этой книге будет уделено тому, чем пренебрегли, то ли по неведению, то ли умышленно, другие. меньше места и времени мы посвятим, хотя и об этом тоже будет говорится, вещам общеизвестным и всеми признанным. Эта книга не исчерпывает вопросов, поставленных судьбой такого человека. Она всего лишь хочет открыть новые перспективы, разобраться с которыми предстоит будущим исследователям. Но, невзирая на очевидные пробелы и, возможно, кое-какие ошибки в деталях, автор надеется воссоздать здесь живой образ Гегеля, беспокоящий и раздражающий, живой

Как явствует из заголовка, лекционный курс, прочитанный летом 1936 года во Фрайбургском университете, посвящен рассмотрению одноименного трактата Фридриха Шеллинга «О сущности человеческой свободы», в котором философ, утверждая, что рассмотрение свободы «вводит в глубочайшее средоточие философии» (чего, как отмечает Хайдеггер, в свое время не понял Гегель, заявивший, что в этом трактате Шеллинг был занят рассмотрением лишь одного из философских вопросов), анализирует ее природу в ракурсе более исходного понимания бытия, опровергающего спинозистский детерминизм, способный устоять лишь на исповедании незыблемой предметной самотождественности, характерной для субстанции как вещи, и рушащийся при исконном осмыслении бытия как воли • Размышляя в теологической парадигме и вводя понятие становящегося Бога, Шеллинг, по мысли Хайдеггера, пытается выйти за рамки традиционного метафизического мышления, и здесь захватывающе интересным становится экзистенциальное его прочтение, осуществляемое Хайдеггером: в анализе более исконной структуры бытия, предлагаемой Шеллингом, предвосхищающим образом проступают черты экзистенции, а в упомянутом становлении Бога уже дает о себе знать та исконная временность, из которой лишь потом проистекает традиционное, расхожее понятие времени

Предлагаемое монографическое исследование посвящено генезису метода науки в наукоучении И.Г. Фихте, Творчество которого отмечено стремлением строго обосновать не только её содержание, но и форму • В качестве приложения публикуются впервые осуществленные переводы статей И.Г. Фихте "Об основание нашей веры в божественное мироправление", "О различии духа и буквы в философии" и "Об оживлении и повышении чистого интереса к истине", а также вводной части одного из первых опубликованных произведений Г.В.Ф. Гегеля "Вера и знание, или рефлексивная философия субъективности в полноте своих форм как философия Канта, Якоби, и Фихте" • Книга предназначается всем интересующимся актуальными проблемами развития науки и культуры

Юлиус Эвола (1898–1974) давно знаком российскому читателю как один из ведущих мыслителей традиционалистского направления, наравне с Рене Геноном, Фритьофом Шуоном и Анандой Кентишем Кумарасвами. Многие его сочинения как политического, так и сугубо традиционалистского характера давно переведены на русский язык и за последние тридцать лет выдержали не одно переиздание. Однако как русскоязычному, так и англоязычному читателю совершенно не знаком Эвола-философ. «Очерки о магическом идеализме», впервые изданные в 1925 году, являются введением в раннюю идеалистическую философию Эволы и открывают серию философских сочинений, в которых он, не удовлетворившись переосмыслением классического идеализма, популярного в то время в Италии, предпринял попытку создания и развития собственной философской системы

В книге представлены основные труды по политической теологии и философии истории Хуана Доносо Кортеса, известного испанского католического философа, политика и дипломата. Главным произведением сборника является "Очерк о католицизме, либерализме и социализме" (1851). В "Очерке" Доносо предлагал монархо-католической Европе проект теократической диктатуры как политической организации общества, способной обуздать революционные процессы и поставить заслон буржуазно-демократическим преобразованиям, грозившим разрушить до основания Старый порядок, существенно подорванный Великой французской революцией и революцией 1830 г. Все труды публикуются на русском языке впервые

иктор Михайлович Аллахвердов — российский психолог, доктор психологических наук, профессор кафедры общей психологии факультета психологии СПбГУ, автор оригинальной концепции сознания, руководитель научной исследовательской группы. В пятом томе Собрания сочинений В.М. Аллахвердова продолжается публикация произведений, посвященных работе человеческого сознания: в него вошли коллективная работа «Когнитивная логика сознательного и бессознательного», а также статьи В. М. Аллахвердова разных лет

Константин Леонтьев проявил себя на многих поприщах, в том числе и на коронной службе, причем служебная репутация часто заботила его не меньше литературной. Он был талантливым врачом, деятельным и энергичным консулом, «свирепым цензором» и везде старался трудиться не «по трафаретке». Очередной том академического собрания сочинений дает представление о трех периодах жизни Леонтьева. Открывают его впервые обнаруженные рапорты «лекаря Леонтьева» в Нижегородскую врачебную управу. Центральная часть книги посвящена дипломатической службе (1864—1872) и первым полутора годам по выходе Леонтьева в отставку, проведенным в Константинополе и на о. Халки (1873—1874). Здесь публикуются консульские донесения из Адрианополя, Тульчи, Янины и Салоник, служебные письма в Азиатский департамент и посольство в Константинополе, политико-статистические очерки различных районов, подлежащих дипломатической компетенции русской миссии на Востоке, аналитические записки

Работа является первым опытом подробного биографического очерка Ивана Сергеевича Аксакова (1823—1886), младшего сына С.Т. Аксакова, яркого представителя аксаковского семейства, знаменитого в русской литературе и интеллектуальной истории, «последнего из „отцов"» славянофильского учения, по выражению о. Иосифа Фуделя. Своеобразие и мощь личности И.С. Аксакова предстает на фоне современников, в первую очередь других представителей славянофильского кружка, каждый из которых был оригинальным, неординарным дарованием. В приложении приводятся письма И. С. Аксакова к его невесте (А Ф. Тютчевой) и к выдающемуся русскому историку и общественному деятелю М.О. Кояловичу • Книга рассчитана как на специалистов в области истории русской общественной мысли XIX века, так и на широкий круг читателей